Этот задерживающий центр все расширяет область своего господства, отвоевывая позицию за позицией

Этот задерживающий центр все расширяет область своего господства, отвоевывая позицию за позицией и подчиняя своему контролю деятельность, совершавшуюся прежде бессознательно. Известный опыт с лягушкой показал, что лягушка с вырезанным мозгом продолжает производить непосредственные рефлекторные движения конечностей, по направлению к пунктам, смоченным кислотою. Высшие животные, повидимому, сохранили подобные рефлекторные движения, предохраняющие их от различных повреждений. На известные внешние раздражения иные животные реагируют ударом, другия кусанием, не сознавая достигаемой этим цели. И человек нередко производит подобные бессознательные действия, но у него они, наполовину уже подчиненные контролю сознания, сохранились лишь, как мимические движения, как «выражение душевных волнений».
Если человек испугается, наткнувшись на что-либо в темноте, то в девяти случаях из десяти прежде, чем сознательно отнестись к этому испугу, он бессознательно подымет руку для удара или даже отступит назад. Удар не последует, и прерванное, остановившееся движение остается мимическим выражением внезапного испуга. Почему же не последовал удар? Это объясняется следующим: в то время, как прежде накопленный опыт поколений должен был привести к унаследованию непроизвольного движения удара, как полезного, тот же самый опыт, унаследованный комплекс противоположных восприятий, заставил прерывать инстинктивное движение. Инстинктивные движкения постепенно все более и более утрачивали для человека полезное значение. Как бы часто деятельность задерживающих центров ни проявлялась с непроизвольностью инстинкта, все-таки мы относим ее уже к деятельности нашей мысли, органом которой является наш большой мозг.
«Разуму» мы приписываем только вполне сознательное мышление, не удовлетворяющееся результатами уже накопленного опыта, подвергающее этот опыт критике, пополняющее и исправляющее его на основании данных своего индивидуального опыта.